Габриель, как вы себя определяете: дизайнер или художник?
Современный мир полон “художников”. Я с подозрением отношусь к самоопределению: быть художником или нет. Я бы предпочла использовать термин “ремесленник”, потому что в нем заложена идея ручного труда, смирения и, конечно, наследия. Превосходящее наследие несет в себе тот факт, что вы экспериментировали с академическим обучением. Азарт должен усовершенствовать это фантастическое наследие и превратить его в свое личное творение.
Кто ваши любимые художники?
У меня их очень много! Мне очень нравится Камилла Клодель: ее личность, ее искусство и то, что ее история рассказывает нам с течением времени. Но больше, чем все работы одного художника, есть конкретные произведения, которые я люблю больше всего, например, Антонелло де Мессина “Madonna col bambino” или Боннар “L’enfant au pâté de sable”, детское изображение Мэри Кассатт, “Мир Кристины” Эндрю Уайета, а еще Гогена и обнаженную натуру… Жан Дюбюффе создал огромную коллекцию, которую он назвал Art Brut. В его музее в Лозанне представлены работы многих художников, считавшихся психически больными. Большинство из них были помещены в больницы или психиатрические лечебницы. Единственным способом выжить было творчество. Никаких проблем, никаких экономических проблем: просто вопрос жизни. Меня глубоко тронуло такое видение искусства, такое творчество, полное энергии и силы.
В каких смежных областях искусства вы черпаете вдохновение?
Фотография, кино, скульптура, классические художники, современные художники, комиксы: я черпаю вдохновение в любом проявлении творчества, не только в искусстве. Они безграничны. Начиная со всего, что меня окружает, и всех образов, цветов, текстур и форм, которые накапливаются на моей сетчатке с самого детства.
Расскажите, пожалуйста, о своей любви к текстурам, ваши текстуры просто потрясающие!
Спасибо! Мне кажется, я хотел оставить след, который люди могли бы потрогать и почувствовать одновременно. Я просто хотел воспроизвести элементы природы на стене, как бы продлить ее существование. Не очень скромно…
Габриель, вы сменили профессию? Как это произошло?
Первая часть моей трудовой жизни была связана с кино. Я была увлечена, и у меня были действительно увлекательные исследования и полевые приложения.
Я всю жизнь общалась и работала с художниками и творцами, не думая о том, что однажды это могу сделать я. Мне нужно было испачкать руки! В возрасте 33 лет, после рождения первого ребенка, я начала переосмысливать ситуацию. Как совместить мою любовь к творчеству и зарабатывать достаточно денег для семейной жизни? В детстве я не переставала рисовать и писать. После огромного исследования многих сфер творчества я вернулась в школу на отделение живописи деко: все о патримонии и наследии, искусстве фальши, дереве и мраморе, патинах, перспективе, панораме… Преподаватели были замечательные, и я был очень мотивирован. Через несколько лет я попытался найти более личный путь.
Расскажите о том, как и где вы работали в последнее время?
В последние несколько месяцев мне довелось работать в квартире XVIII века на улице Quai d’Anjou в Париже. Хозяин квартиры, которого я давно знал по первой профессии, предложил мне поработать над ставнями: 12 оригинальных деревянных изделий высотой 4 метра! Моя идея заключалась в том, чтобы нанести медные листья по всей поверхности и покрыть их темной патиной. Ему понравилась эта идея, и он поручил мне заняться всей квартирой. Проект длился почти 10 месяцев! У меня было большое творческое приключение с архитектором и владельцем, состоящее из доверия и экспериментов.
Сейчас я запускаю вторую коллекцию обоев – “Домино”, вдохновленную Японией: каждый фрагмент уникален, сделан вручную. Узор выгравирован на пластине, перенесенной на кусочки японской бумаги. Полоска бумаги необычна тем, что вместо длинной я предлагаю небольшие квадратные или прямоугольные кусочки (40х40 см), как в XVIII веке в Европе, когда не существовало больших размеров бумаги. Это похоже на живописную композицию.
Какой этап в работе вам нравится больше?
Каждый этап интересен. От замысла до применения. Все сомнения и вопросы. Практическая осуществимость того, о чем ты мечтал. И когда это не удается реализовать и приходится передумывать или адаптировать проект. Иногда к лучшему…
Я думаю, что “случайности” очень интересны в процессе разработки концепции и проведения экспериментов. Как в научной области, когда получается что-то совершенно другое, но это большая находка. Более прозаично: завершение работы: это всегда волнительный момент!
Ваша карьера развивалась по запланированному пути или более спонтанно?
Она спонтанна. Я не люблю делать одну и ту же работу по нескольку раз. Если ты один раз нарисовал небо, ты уже считаешься специалистом по небу!
Но всегда экспериментировать с новыми вещами – это большая часть моего интереса. У меня есть студия в другой части моего маленького и скрытого сада, это моя “пещера Али-Бабы”, моя лаборатория, где я могу работать день и ночь, чтобы получить новые вещи.
Сыграли ли большую роль в развитии вашей карьеры контакты с конкретными людьми?
Да, команда из двух архитекторов из Парижа, Toro & Liautard, которые доверяли мне и давали карт-бланш: они независимы и очень дерзки. И, конечно, я не забываю Жерома Винкона, великого архитектора, дизайнера и художника. Он был замечательным партнером для проекта “Анжу”. Мы оба надеемся, что эта замечательная квартира попадет в новости!
Был ли у вас в жизни этап, когда казалось, что никто вокруг не верит в ваш талант и вообще ваше творчество? Что вы посоветуете тем, кто переживает это сейчас?
Возможно, я и сталкивался с подобным пренебрежением, но в основном в начале своей новой карьеры. В любой сфере есть люди, которые говорят, что все заблокировано, уже полно талантливых людей, которые не могут найти работу… Чем больше меня отговаривали эти люди, тем сильнее было мое желание. Чужой опыт – это хорошая и тщательная учеба, но нужно использовать свой собственный шанс и придумать свой путь.
Расскажите, как вы получили свои первые творческие заказы?
Прежде чем работать на себя, я учился и работал в других декораторских и дизайнерских компаниях. Мне доверяли большие миссии: Меня отправляли в Японию, Швейцарию, Монако…
О чем вы жалеете, что не сделали в своем творчестве и карьере?
Может быть, раньше заняться этим направлением? В то же время я знаю, что моя прежняя профессиональная деятельность была более чем полезна для подпитки этой. Все сферы связаны между собой. Самое сложное – найти эту связь.
Был ли у вас когда-нибудь страх, что вы не получите заказов?
Да, конечно! Наверное, это страх каждого независимого работника. Я стараюсь не забивать себе голову пессимистическими мыслями. Надеюсь, что моя студия всегда гостеприимна, а испытывать новые ощущения – это то, что мне нравится больше всего. Чем больше я ищу нового в своей студии, тем лучше я продавец.
Как происходило ваше сотрудничество с Chanel, Dior, Bulgari? Я работала в студии, которая обслуживала этих клиентов. Время от времени я работаю на фотографов, которым нужны рисованные фоны для этих брендов. Мне нравится работать в разных сферах: частные резиденции, фотосессии, театр: ограничения разные, поэтому и работать приходится по-разному, будь то постоянный результат или временный эффект.
С кем бы вы хотели поработать?
Естественно, я бы назвал японских художников и архитекторов. В 2018 году в Фонде Картье проходила выставка молодого архитектора Дзюньи Исигамы. Она называлась “Освобождение арихитектуры”, и это был очень глубокий момент осознания. Он показал, как можно переосмыслить свою архитектурную практику в соответствии с окружающей средой и потребностями человека. Не только мечты об архитектуре, но и скромность и умение приспосабливаться. Пористость между внутренним и внешним. Внимание и неподдельный интерес к детскому миру за его огромную фантазию, свободу самовыражения. Его вселенная настолько нежна и онирична. Я никогда не видел ничего подобного. Я восхищаюсь этой философией, и мне хотелось бы найти какие-то связи между моей работой и этой.
Я бы хотел поработать с японским архитектором Кенго Кума. Он знает, как установить прекрасные отношения с внешним миром. Однажды мне довелось работать в частной резиденции, задуманной им, но мы никогда не пересекались. Мне нравится, как он смешивает традиции и современность. Возможно, связующим звеном является бумага. Бумага – натуральная, прозрачная, тонкая, и возможности работы на ней безграничны. Это прекрасный медиум.
Габриель, кто для вас является гениальным декоратором среди современников или предшественников?
Я бы выбрала кинематографиста, потому что это был мой первый выход на язык эстетики. Первое имя, которое приходит на ум, – Александр Траунер, родившийся в начале XX века. Он был венгерским художником и фотографом, а затем стал известным декоратором. Он начал работать во Франции с самыми известными кинорежиссерами, участвуя в этом великом изобретении эпохи кино, смешанного с живописью и фотографией.
Его работы считались “поэтико-реалистическими”, и он создал одни из самых красивых декораций для фильмов, ставших классическими. Его рисунки навевают мысли о мире детства. Я интересовался его творчеством с раннего детства, сначала по его рисункам и картинам, а затем по его фильмам: “Райские дети” мне очень понравились, потому что в них были все эмоции и чувства, которые были мне знакомы, которые я чувствовал бессознательно, будучи маленькой девочкой. Это, безусловно, связано с прекрасными актерами и сценарием, но удерживается такой особой атмосферой того, как были показаны места, перенесенные с помощью декораций и света”. В заключение всей его международной карьеры его попросили сказать несколько слов: “Долгой жизни фотографии!”. Он был великим иллюзионистом.
Если бы вы встретили его, о чем бы вы его спросили?
Я бы не осмелился открыть рот;)
