Раздел “Икона сегодня” знакомит читателя с мастерами современной иконы, рассматривая иконопись в качестве легитимного жанра современного визуального искусства. Героем данного материала стал настоящий визионер российский иконописец отец Алексей Трунин.
Расскажите, как вы начали заниматься иконописью?
Так получилось, что я начал заниматься иконописью еще в детстве, что для того времени было весьма странно: я был обычным советским пионером и про церковь и иконы не знал ровным счетом ничего. Но дома были альбомы по искусству, и при их изучении у меня появилась тяга именно к иконе — наверное, потому, что уж очень красивыми показались мне тогда эти древние лики. Потом была художественная школа с обилием натюрмортов, но иконопись я не бросил, хотя, конечно, техника моя была полной самодеятельностью, а письмо — очень наивно. Позже мне посчастливилось стать учеником художника-реставратора Адольфа Николаевича Овчинникова — и началась уже учеба всерьез и навсегда…
Что делает икону современной?
Знаете, я бы ответил так: халтура! Халтура не в обычном понимании этого слова — как небрежно сделанная работа, — а как живопись, лишенная переживаний. Пытаясь быть современными, наши иконописцы соревнуются в погоне за той внешней безукоризненностью, которую диктует современный мир с его гламурной модой и безупречным дизайном. Как следствие этой погони — полная пустота содержания при всем внешнем блеске. Но ведь ценность любого искусства, и иконописи в том числе, — в переживании и личном отношении автора, а этого в нашей иконе сейчас нет, она вся безлична. Поэтому “современность” иконы для меня — это синоним пустоты и халтуры.
Какие сюжеты вам наиболее близки?
Нужно помнить, что композиция религиозных изображений давно составлена, это называется “канон”. Художнику остается лишь своим трудом и талантом придать максимальную убедительность изображению. Поэтому именно те из сюжетов, которые издревле обрели бо́льшую художественную выразительность, рисовать полезнее и радостнее. В числе наиболее ярких можно назвать иконографию Успения Богородицы, также очень выразительно Преображение. Как ни странно, изображение Рождества Христова дается иконописцам гораздо труднее, и даже у древних мастеров очень немного примеров хорошо решенной композиции.
Какой процент ваших работ выполнен на заказ?
Это очень хороший вопрос, и вот почему. Как я уже сказал, по моему мнению, главным недостатком современной иконы является ее обезличенность. Икона для ее автора перестала быть источником переживаний — что, простите, абсурдно! Абсурдно для любого искусства, не только для иконы. Сейчас хоть и кризис, но кого ни спросишь: “Что пишешь?” Ответ один: “Ничего, заказов нет”. Друзья, это нелепо! Во-первых, вы теряете квалификацию, но главное — заказ никак не может быть причиной изображения. Никогда. Современное представление о старых мастерах исключительно как об исполнителях заказов поверхностно и ложно.
Я стараюсь работать каждый день, пусть и понемногу. Есть заказ — хорошо, нет — еще лучше. Для себя работать полезней и проще, никто не мешает.
Как вы оцениваете ситуацию с иконописанием сегодня?
Думаю, я уже отчасти ответил на этот вопрос. Иконописи как искусства пока что не существует. Отдельные попытки не в счет. И это проблема общая, не в художниках дело. Талантов много, но им очень трудно проявиться. Жесткая власть денег, низкий культурный уровень, безвкусица нашего времени, суета и шум и т.д. Нет сообществ художников, нет общения, нет хорошей критики, очень мало публикаций, а интернет — это не то пространство, где может жить искусство. Но не будем унывать, не будем бросать творчество. Жизнь идет, и я очень признателен за возможность поделиться своими переживаниями на страницах вашего журнала. Спасибо.
