Андрей Бодько – иконописец с бэкграундом стрит-артиста.
Расскажите о своей практике, как вы начали заниматься иконописью?
На занятие иконописью повлияло граффити. До двадцати пяти лет я был уличным художником, плюс занимался иллюстрацией и графикой. Но однажды я поехал со знакомым в монастырь Оптиной пустыни – и ко мне пришло четкое осознание, что то, что я делаю, влияет на многих людей. В частности, на молодёжь и подростков. Мое искусство несет в себе информацию, и эта информация должна быть правильной, хорошей, позитивной, жизнеутверждающей. В общем, я тогда стал эдаким идеалистом, который только что воцерковился и хочет всеми силами и умением послужить Богу. Решил, что надо найти курсы по христианской иконе, так как древняя иконопись очень символична. Разузнать все о символах и о добре, а затем все это использовать в иконописи. Но, к счастью, попал на курсы в ПСТГУ. Потом был конец года, курсы закончились и мне сказали: сейчас будут вступительные экзамены и ты можешь попробовать поступить. Мол, приходи – порисуешь, посмотришь на обстановку. В общем, я порисовал, – а заодно, как оказалось, успешно сдал экзамены и был зачислен в ВУЗ. Обучение бесплатное, в Москве, дают общежитие и даже какое-то питание. Вот и решил попробовать.
Думаю: я ведь ничего не теряю, поучусь неделю, не понравится – брошу. Но за эту неделю я так влюбился в универ и в учебу, что не представлял, как дальше буду жить без этого. Иконопись стала для меня всем, мы почти сутками жили в мастерской – шесть дней в неделю, – а по воскресениям ходили по музеям. Вот так и началось.
Как происходило и происходит развитие?
На меня сильно повлиял иконописец Алексей Трунин. Думаю, это один из самых выдающихся иконописцев современности. Он, как Сезанн, создал новый подход к иконе. Этот подход заключается в свободе живописных приемов. В современной иконе очень много правил, какой-то надуманной последовательности, которая убивает сам образ, делает его сухим и мертвым, безжизненным. Все делается по калькам, по копиям и только с древних образцов. В итоге получается, что современная иконопись — это всего лишь плохие копии с древних икон. Хотя в древности мы не найдем ни одной одинаковой иконы даже, к примеру, такого популярного святого, как святитель Николай. То есть, все знают, как он выглядит, как одет, — просто возьми и напиши его, зачем срисовывать мазки? Тем более если ты умеешь и знаешь, как это пишется. К примеру, ты уже делал копии святителя Николая и понимаешь весь процесс и суть — так возьми и напиши сам. А когда начинаешь писать, сам видишь свои слабые места и работаешь над этим, чтобы вышло хорошо. Вот тебе и развитие. Если пишешь икону сам, а не копируешь, то у тебя могут быть тысячи вариаций на одну тему, а ведь в иконописи сюжетов и тем — тоже тысячи. Вот и развивайся до бесконечности, если у тебя есть подход и понимание куда идти, а не только «фактурки и линии срисовывать».
Что, как вам кажется, важнее всего отразить в своем творчестве?
Икона очень консервативна, в православном понимании. Тут сильно не разгуляешься. Самое главное — должен получится образ, который помогает тебе молиться. Икона должна отображать определенное духовное пространство, духовный мир. Вот смотришь на изображение и сразу понимаешь: эта вещь — церковная, и тебе хочется на нее молиться. Она должна быть порталом, который тебя переносит в мир Горний. А это сделать непросто. Да и в иконе не все зависит от человека, тут важно сороботнечество с Богом, нужна Его помощь. А поможет Он или нет — не от меня зависит.
Дух дышит, где хочет: так сказано в Евангелии. Даже у обычного художника, светского, не все картины шедевры — есть удачи, но в большинстве случаев средние проходные работы. Тем более у иконописца.
Расскажите о том, что вдохновляет, и о чем вы мечтаете. Мечтаю, чтобы мастерскую в центре Москвы подарили 🙂
Буду зимой приезжать и писать там иконы. Ну, или в Питере. Тоже хорошо.
Вдохновляет меня мелкая пластика, резьба по дереву или камню. В последнее время часто делаю списки с таких образков. Они маленькие, но очень выразительные. За основу беру их рисунок и перерабатываю в живописное изображение большого формата. Еще люблю живопись конца XIX-начала XX века. Из современных мастеров Danny Fox очень нравится.
Из иконописи люблю северные иконы и провинциальные разных стран и народностей. Простые и душевные образы, с минимальным количеством золота и гламурного пафоса.
