Галина Георгиевна Степанова – известный меценат, общественный деятель. Она подняла из руин родовое имение Строгановых-Голицыных (ныне усадьба Марьино), а недавно взялась за восстановление второй усадьбы – бывшего имения банкиров Бурцевых. Является владелицей музейно-выставочного центра «Петербургский художник», где представлена одна из крупнейших коллекций отечественного реалистического искусства.
Интервью: Майя Лунгул
В одном из своих интервью вы говорили: «Мы искали землю под нужды своего бизнеса. И, случайно приехав сюда, увидели эту погибающую усадьбу». Насколько сильно поменялись ваши планы при виде усадьбы?
Это был поворот в моей судьбе. Изначально я не планировала покупать и восстанавливать усадьбу. Но красота и запустение этого парка и дворца
меня покорила и вызвала сочувствие. А сейчас у меня нет сомнения, что я поступила правильно, сохранив это удивительное место, часть нашей истории и величия страны, гордость за усадьбу, за то, что мы имеем.
Преображение разрушенной усадьбы Марьино в самодостаточный и развивающийся культурный центр – крайне нелегкая задача. Для реализации поставленных задач было необходимо аккумулировать не только силы органов государственной власти, но и различных правовых структур, учитывать мнение местного населения и даже иметь дело с РПЦ (прим. редактора – речь идёт о заброшенной Церкви Пресвятой Троицы на территории усадьбы). С какими серьезными испытаниями вам пришлось столкнуться при восстановлении усадьбы?
Трудности возникают постоянно. Но по мере их преодоления они забываются. За что ни берешься, проблема всегда кажется большой, а когда начинаешь работать над её решением, то она сразу уменьшается в масштабах. Переживать не стоит. Главное – начать и решать проблемы по ходу дела. Всё идет достаточно хорошо.
Где вы приобретали мебель и декор для восстановления интерьеров?
По комиссионным магазинам, потому что после революции предметы расползались по гражданам. Что-то сохранилось, что-то нет. Надо было упорно искать. Так поступали все музеи при восстановлении интерьеров. У меня не было ассистентов, я всё делала сама.
Вам удалось восстановить архитектурно-парковый ансамбль, фасад здания, внутреннее убранство, создать ферму, конюшню, музей, выставочные пространства, ресторан и даже возвести мосты! Вы можете раскрыть, сколько средств на все это ушло?
Боюсь считать, чтобы не расстраиваться.
В одном из своих интервью вы говорили, что приобрели усадьбу за 5 000 000 долларов. В современных реалиях мы не можем обойти вопрос рентабельности. Проект окупился? Сколько времени на это потребовалось?
Проект не окупился и неизвестно, сколько времени на это понадобится. Но мы к этому стремимся.
Сколько рабочих мест обеспечивает усадьба Марьино?
От 50 до 70 человек. В основном это жители соседней деревни.
Восстановление усадьбы – это меценатство или предпринимательство? Что вами двигало в первую очередь?
Я предполагала, что я предприниматель, но оказалась меценатом.
Могут ли инвестиции в заброшенные объекты культуры быть прибыльными и как-то себя оправдывать? Где те самые точки экономического роста?
Эти точки мы ищем постоянно. Надеемся их найти.
Усадьба должна давать доход. У людей должен быть интерес к этому. Мы вкладываем силы и развиваемся. И чем лучше мы будем обустраивать территорию, рассказывать об истории и создавать программы, тем больше сможем привлечь людей.
Каким образом государство поддерживает проект? Какие плюсы и минусы вы можете выделить в программах государственной поддержки?
Много лет у нас не было поддержки вообще. Последние два года мы начали выигрывать гранты. Своим развитием мы доказали, что нам можно помогать, и государство начало обращать на нас внимание. Мы занимаемся вопросом сохранения исторического культурного наследия России, за этим и стоит благосостояние нашей страны. А если посмотреть, какие проекты выигрывают гранты по регионам, то в большинстве своем это воздух, мыльный пузырь.
В вашем окружении много обеспеченных и успешных людей. Вы наблюдаете среди них интерес к теме восстановления культурного наследия России?
В моем окружении, наверное, нет. Но люди довольно часто обращаются с просьбой о советах по теме восстановления культурного наследия. Вижу, что интерес у граждан есть. Но нужно быть стойким человеком, чтобы ввязаться в эту тему. Он должен хотеть преодолевать преграды и большое количество сложностей. Нужна идея, которая преодолевает всё.
Ваша идея – это просветительство?
В первую очередь, моя идея – сохранить. А просвещает пусть сам объект.
Помимо усадьбы, вы владеете галереей «Петербургский художник», где представлена крупная коллекция реалистической живописи советского и постсоветского периодов. Сколько всего произведений в коллекции? Много ли ценителей данного направления живописи? Произведения продаются успешно?
Собирать произведения в коллекцию мы начали около 20 лет назад. Набралось около 3 000 работ. Часть выставляется, часть находится в запасниках, остальное возим по стране. Стараемся искать выставочные площадки и как можно больше показывать людям настоящее искусство. И в этом направлении мы работаем очень серьёзно. Мы показываем работы достойные, очень трудозатратные. Чтобы написать такие работы, художнику нужно как минимум выучиться в специализированных образовательных учреждениях. Это не дилетантские вещи. Реализм цепляет людей за душу. Потому что нет необходимости рассказывать, что изображено на картине, искать смыслы там, где их нет. Если художник правильно выразил свои мысли, то потом не надо будет рассказывать, почему это пятно здесь, а это там. Эпоха 50х-90х вызывает чувство ностальгии у публики, интерес к данному направлению живописи возвращается. Но интерес у молодого поколения коллекционеров довольно-таки слабый и не ярко выраженный. Всё-таки человеку, который не разбирается в искусстве, сложно понять реализм. Он скорее купит то, что модно. Он не будет думать и разбираться. А реализм нужно мало того что понимать, нужно еще и чувствовать.
Какие еще проекты вас ожидают?
Будем продолжать развитие выставочной деятельности в МВЦ «Петербургский художник». Планируем развивать выставочную деятельность, чаще устраивать показы в других городах. Также будем демонстрировать произведения, написанные на пленэрах в усадьбе. Собралась большая коллекция. Первая – «Из Марьино во Францию». Коллекция путешествует, не заезжая в Россию. Выделю еще две коллекции «Усадебная лирика» и «Ныне в исторической усадьбе». Мы их будем продвигать. Произведения, вошедшие в коллекции, написали художники-реалисты.
Будем восстанавливать другую усадьбу, которая находится за рекой Тосно и прилегает к нашему фермерскому парку. Это новая история, новая жизнь. Усадьба принадлежала меценатам Бурцевым, которые собирали коллекции живописи и старинных рукописей. Будем рассказывать про меценатство. Бурцевы были выходцами из деревни, достигли материального достатка. Из трёх братьев Бурцевых, средний, Александр Бурцев, увлекся поддержкой культуры и благотворительностью. Среди его подопечных были К.С. Петров-Водкин, Б.Д. Григорьев, Н.П. Сапунов, С.Ю. Судейкин, Н.К. Рерих. А Бурцева расстреляли потом. Но дело его всё равно живёт. Его подвиг достоин того, чтобы увековечить его память.
